| Религиозная жизнь народа. Церковные праздники
Важнейшим моментом в жизни христианина-ярославца был церковный праздник. Главными праздниками церковного года считались Пасха (Воскресение Христово), Пятидесятница (Троица, Сошествие Святого Духа на апостолов), Рождество Христово и др. Торжественно отмечались престольные праздники в селах и городах, в день памяти того святого или события библейской истории, в честь которого назван храм. В эти дни устраивали коллективные праздничные трапезы и гулянья. В городах были и общегородские праздники, обычно связанные с приемом и чествованием особо почитаемой иконы. Так, в Ярославле праздновалось явление иконы Толгской богоматери. В XVIII веке ее приносили из Толгского монастыря в воскресенье первой недели великого поста, и она оставалась в городе до 30 июня. В XIX веке икону встречали в Ярославле в третье воскресенье после Пасхи, и она стояла в Успенском соборе до 1 июля. Праздники отмечались и специальными богослужениями в храме, а также крестными ходами. Особая форма праздничности - внехрамовая народная обрядность, в которой христианское содержание обычно вмещалось в формы, унаследованные от языческой старины. Таковы празднования святок, масленицы, вербной недели, Пасхи, радоницы, семика, купальницы, Ярилы, Петрова дня, Спасов, Юрьевых дней и др. Одним из главных календарных праздничных периодов было время Святок (от кануна Рождества, 24 декабря, до Крещения, 6 января старого стиля). В эти дни вечерами устраивались игры с ряжеными, проводилось славление (колядование): молодежь ходила от двора ко двору и пела рождественские гимны и величания хозяевам, которые угощали славильщиков. В Пошехонском уезде в конце Рождественского поста («Филипповок») делали чучело из соломы с «расшиперенными» руками, вешали его на палку, несли в поле и сжигали: «провожали Филиппа». Иногда колядование превращалось в целое действо шуточного характера. Процветало и святочное озорство: закладывали окна поленьями, заливали снаружи дверь в избу водой, которая смерзалась и не давала выйти. На святки старики и девушки устраивали гаданья, воспроизводили восходившие к древней магии, но утратившие силу заклятья. В XIX веке в городах ставили в доме рождественскую елку, позаимствовав этот обычай на Западе. В новогоднюю ночь или в иное время устраивались благотворительные балы для избранной публики с танцами и угощением прохладительными напитками. Показывали домашние любительские спектакли. В восьмую неделю Пасхи отмечалась предвеликопостная масленица. Пекли блины, взрослая молодежь каталась с гор в небольших долбленках («скачках» или «лодках»), устраивались качели. Молодежь каталась на лошадях, в санях с колокольчиками. Местами было принято колядовать по дворам, распевая «Виноградье». На санях возили с пеньем и шутками Масленицу - ряженого мужчину - по всем улицам и закоулкам, называя это проводами Масленицы. Повсеместно делали соломенное чучело (Соломенного мужика или Масленицу) и сжигали его в поле. В окрестностях Ярославля парни собирались обозом (околком) в несколько сот лошадей, верхом, в соломенных колпаках и кафтанах. Чисто игровая традиция сожжения Масленицы уходит в языческую древность и связана с мифом о смерти (убийстве) и воскресении божества. В христианизированном варианте смерть Масленицы сопрягалась с грядущей Пасхой. На масленицу в Ярославле проводились «столбы»: смотр молодым парам у трактира «Столбы» (ныне угол улиц Кирова и Андропова), чтобы «на людей посмотреть и себя показать». Под Ростовом молодоженов катали в санях. В Пошехонье проводилась «кочка»: девушки наряжались, а парни похаживали и присматривали себе жену. В последний день масленицы, Прощенное воскресенье, в Ростовском уезде устраивали последнее катание и гулянье днем. Оно немедленно прекращалось с первым ударом церковного колокола к вечерней службе. Этим вечером, перед церковной службой, родственники и знакомые просили друг у друга прощенья, мирились и обменивались поцелуями. Иногда просили прощенья также у умерших близких, посещая их могилы. В Вербное воскресенье освящали в храме ветки вербы, которыми иногда затем слегка хлестали детей и скот, для здоровья. Страстный четверг - день очищения. Мыли в доме, очищали двор и огород, человек умывался с серебра, а то и окунался в реке. Стригли себя (чтобы лучше росли волосы) и хвосты скоту (чтобы лучше водился). На Пасху святили куличи и яйца, после службы разговлялись, дарили друг другу яйца, катали их (чье крепче), водили хороводы, священник с причетом ходил пол дорогам славить, его угощали. Молодежь звонила на колокольне. В первое воскресенье после Пасхи (Фомино, «вьюношное», «кликунишное») славили молодоженов: «Вьюница-молодица, выходи на крыльцо, выноси красно яйцо! А не вынесешь яйцо, разломаем все крыльцо!» (под Ростовом). В Ярославле на Семеновской площади ставили качели и столб с призами наверху, (кто залезет и снимет): то и другое с явным эротическим подтекстом. За этим следовала Фомина неделя (радуницкая), посвященная поминовению усопших. В родительскую субботу на этой неделе шли на кладбище, плакали по гробам умерших, устраивали поминальную трапезу. Важный момент весенней обрядности - Егорьев день 23 апреля. Обычно на св. Георгия производился первый выгон скота. В других местах первый выгон производили 9 мая, «на Николу». Так, в Даниловском уезде при этом говорили: «Иди с Богом, Никола тебе навстречу!». Четверг перед Троицей - Семик, девичий праздник. В этот день завивали и развивали венки в лесу, обычно на березах, гадали по венкам, бросая их в реку (не тонущие предвещали долгую жизнь), в лугах водили хороводы и пели, девушки кумились, обменивались крестами и, давая зарок крепкой дружбы порой на неделю, а иногда и на всю жизнь. Молодые парни и мужчины боролись, перетягивались на палках. На Троицу срубали березку с заплетенными венками (если они до того времени не расплелись - желанья сбудутся), приносили в село, украшали храм и дома березовой зеленью. В Угличе, на левобережье, проводились особые вознесенские гулянья, русавы. В других местах в XIX веке все сводилось к чинному гулянию в роще с танцами под гармонику, а в Ярославле на Семик проводилось детское гуляние в Полушкиной роще. При заговенье на Петров мост, в день Всех Святых, по сообщению А.Балова, парни и девушки жгли друг друга крапивой. Этот день назывался крапивным заговеньем. Информатор видит тут отдаленное воспоминание о русалочьих обрядах, связанных с изгнанием духов мертвых (русалок). В целом же русальная обрядность удерживалась в Ярославском крае только в самом скромном виде. Очевидно, лишь местами в день Рождества Иоанна Крестителя (на Ивана Купалу, Ярилу), 24 июня, ночью разводили костры, пели, плясали и прыгали через огонь, устраивали купанье и водили по берегу хороводы с особыми песнями. После Петрова дня 29 июня время больших праздников на селе кончалось, но в Ярославле, на лугу у Толгского монастыря, в день явления иконы Богоматери Толгской, 8 августа, устраивалось гулянье. Е.А.Ермолин
| |
